«…Набраться опыта», — учитывая размеры современных городов, раскрепощенность людей, одержимость бизнеса поиском тех, кто готов работать задарма, выше указанная тема кажется, на первый взгляд, не актуальной, но если обратить внимание на бесчисленное множество тех, кто тщетно бьется за стаж, расценивая его равным опыту, то… ничего не остается, как взять в руки рабочий блокнот, выписать из него упоминания своих первых шагов, чтобы читатель, — ищущий, что важно, — заметил:

Опыт — следствие определенной последовательности шагов, которые, в отличии от бездумного шагания (стаж), способствуют формированию личности, возделыванию ума, окультуриванию человека, — начало мастерства.

Не смею говорить, что ниже изложенная последовательность — единственная, и только ей вы и обязаны следовать. Нет! Она актуальна для портретного фотографа, который формируется в условиях провинциального города, с его ограничениями и особенностями, и что важно — она (последовательность шагов) отражает то, о чем говорил Винсент Ван Гог своему брату Тео:

«Ты человек волевой, с хорошей, умной, светлой головою и добрым сердцем. Считаю, что ты легко можешь стать художником, если только продержишься некоторое время.
Не хочу сказать, что у тебя не будет забот, — гладко ничто не проходит, но ты должен руководствоваться одним соображением: «Я делаю то, что мне кажется наиболее простым; я хочу жить не в городе, а в деревне, не сидеть в конторе, а писать». Да, только так и не иначе! Все это следует рассматривать как чисто деловое предприятие, хотя вопрос и стоит глубже, да, бесконечно глубже. Но все твои мысли должны решительно сосредоточиться в таком направлении.
В будущем тебе следует рассматривать и меня и себя только как художников; как бы плохо и трудно нам ни было, ты должен видеть одно — свою собственную работу. Глядя на уголок природы, неизменно думай: «Я это напишу». Задайся одной мыслью — стать художником…
Торговля картинами вселяет в человека известные предубеждения, от которых ты, возможно, еще не отделался. Самое распространенное из них таково: живопись требует дарования. Да, дарование, конечно, необходимо, но не совсем в том смысле, в каком его обычно себе представляют. Нужно уметь протянуть руку и взять это дарование (что, разумеется, нелегко), а не ждать, пока оно проявится само по себе. В слове «дарование» что-то есть, но совсем не то, что предполагают люди. Чтобы научиться работать, нужно работать; чтобы стать художником, нужно рисовать. Если человек хочет сделаться художником, если он наслаждается процессом писания, если он испытывает при этом то, что испытываешь ты, он может стать художником, но это сопровождается тревогами, заботами, разочарованиями, приступами хандры, минутами полного бессилия и всякими прочими неприятностями.
Таково мое мнение.
Я знаю двух людей, в которых идет душевная борьба между «Я — художник» и «Я — не художник». Это Раппард и я сам. Эта борьба, порою отчаянная, проводит резкую грань между нами и некоторыми другими людьми, воспринимающими такие вещи менее серьезно. Что же касается нас, то нам иногда приходится тяжко, но каждый приступ меланхолии приносит с собой немножко света, немножко движения вперед. Другие не так сурово борются с собой и, вероятно, работают легче, но зато индивидуальность их развивается меньше.
Когда что-то в тебе говорит: «Ты не художник», тотчас же начинай писать, мой мальчик, — только таким путем ты принудишь к молчанию этот внутренний голос. Тот же, кто, услышав его, бежит к друзьям и жалуется на свое несчастье, теряет часть своего мужества, часть того лучшего, что в нем есть. Друзьями твоими должны быть лишь те, кто сами ведут такую же борьбу и своим примером пробуждают в тебе жажду деятельности.
Надо начинать такую борьбу с уверенностью в успехе и убежденностью в том, что ты делаешь нечто разумное, как крестьянин, который направляет свой плуг, или как наш друг, который на прилагаемом наброске боронует и даже сам тащит борону. Нет у тебя лошади, значит, ты сам себе лошадь — так здесь поступают многие…
Мне всегда страшно нравились слова Доре: «У меня терпенье вола». Я вижу в них что-то хорошее, определенную убежденность и честность; короче говоря, в этих словах заложен глубокий смысл, они — изречение подлинного художника. Когда думаешь о людях, из чьего сердца выливаются подобные слова, вся болтовня о «природной одаренности», которую так часто слышишь от торговцев картинами, кажется мне мерзким карканьем. «У меня терпенье» — как сдержанно и достойно это звучит! Такого торговцы картинами никогда не скажут, даже если не все, что они говорят, походит на воронье карканье. «Я не художник», — как можно так жестоко отзываться о самом себе? Разве нельзя стать терпеливым, разве нельзя научиться терпению у природы, видя, как медленно созревает пшеница, видя, как все растет? Разве можно считать себя настолько мертвым, чтобы допустить, что ты уже никогда не будешь больше расти? Разве можно умышленно препятствовать собственному развитию? Говорю все это для того, чтобы объяснить, почему разговоры о том, одарен ты или нет, кажутся мне такими глупыми.»

Где и как набраться опыта начинающему фотографу

Учитель-художник, приучил меня к мысли, что у творческого человека (фотографа, поэта или музыканта, художника или скульптора, и так далее) не может быть выходных (кроме больших праздников и воскресных дней).

Есть съемки — снимать. Нет съемок — учиться: постановке света, пониманию натуры, ну и к сожалению — обработке фотографий (нудное дело, ага); учиться читать правильные книги — отдельный момент, который не сразу понял (есть определенная мера профессиональных книг, после внимательного изучения которых, нужно переходить на художественную литературу, от которой пользы больше, чем от созерцания итоговых полотен классиков; отдельное внимание — литература из смежных ремесел).

На мой вопрос: «А как же отдых?!» — Ответ был краток: «Отбой не позднее 10 вечера, и тебе самому захочется просыпаться не позднее 6 утра, чтобы приняться за работу.» Изначально, от этой мысли было неприятно, но если бы не научился работать, то никогда бы не понял, как — ради чего отдыхать, чтобы восстанавливаться, а не прожигать время.

Наблюдательность — еще один навык, развитый благодаря учителю-художнику. Все время — от ожидания звонка / ужина / снимков из типографии, до простаивания в пробках и поездок, с возможностью не быть за рулем, можно уделять считыванию световых схем, поведению натуры, если будет возможность — корректировать сцену (переставлять предметы, источники света, в домашней обстановке, к примеру, или во время ожидания отпечатков, изменить компоновку, с пониманием дела, на журнальном столике, — как вариант).

Быть «непоседой», среди окружающих (не уметь спокойно пить кофе, но высматривать блики на чашках и заполнять тени светом от накамерной вспышки, к примеру), которые не знают, от чего ты такой странный — быть для них дураком — не страшно: дураком жить легче. 🙂

<…>

Учитель-фотограф научил избирательности: круга общения, интересов, направлений труда — последнее наиболее важно, поскольку каждая минута жизни неповторима.

Выбирая направление, ты упорядочиваешь мысли: избавляешься от «мусора» и понимаешь (с удивительной точностью), какие навыки тебе нужны в дальнейшем и что немаловажно — как обустроить рабочее пространство.

Домашняя фотостудия — оптимальный вариант, но мне изначально такой не был доступен — нашел охраняемое нежилое ветхое строение, просторное, с подключенным электричеством, и большими окнами, выходящими на северо-запад. Насколько это возможно, сделал помещение чище, чтобы техника не пачкалась и натуре было комфортно.

Можно сказать, что я прописался в этом помещении: снимал части первого своего проекта, от которого так же получил опыт понимания натуры, снимал интересных мне людей; когда было непонятно что-то из читаемых книг, то брал аппаратуру, раскрывал книгу на нужном месте — стремился повторить световой рисунок, когда получалось — повторял, но уже без книги и без указаний, чтобы далее всегда руководствоваться видением световых пятен, а не зубрежкой.

<…>

Учителями могут выступать не только фотографы или художники; отдельное внимание на тех творческих, чье мышление не ограничено политикой или национальной принадлежностью — скульпторы, музыканты, иллюстраторы, писатели и прочие ремесленники, которые могут нам показаться далекими от сферы ИЗО, реставратор мотоциклов или режиссер театра, к примеру (благодаря им появился опыт, чтобы написать заметку «Как научиться видеть кадр»). Список, конечно же, каждый фотограф уточняет под себя…

(За содержание Записной книжки фотографа, лишенное бессмысленных обзоров «барахла», и направленное исключительно в творческое русло, стоит благодарить тех людей, которые меня пускают в свои мастерские — позволяют наблюдать за процессом, и перенимать их опыт.)

<…>

В свободное от работы, обучения и подмастерья, время, можно снимать репортажи (только не для прессы), как вариант — для театра или волонтерского движения; мне довелось для театра кукол поснимать, — прекрасная школа: развитие внимательности, необходимости быть «там» — внутри события, но быть незаметным, готовым уловить жесты, взгляды и повествования, а дети в этом плане — самая сложная натура!

(Помнится смотрел видео Джо Бьюссинка, он там называл свой стиль съемки «Ниндзя» — не обязательно касаться отечественных свадеб, чтобы найти что-то сложное, интересное, ценное и главное — пригодное для накопления опыта.)

Вместо заключения

Как видите, мои воспоминания мало чем отличаются от слов Винсента к своему брату и это в моем понимании отражение того, что «секретного ингредиента нет…» и накопление опыта от нас не требует чего-то невообразимого…

Дополнено 16.08.2019

Мир всем, и попутного света на местах фотографических баталий.

Ваш,

Андрей Бондарь.

Рекомендую к прочтению: